Стежок за стежком объединила всех

К чему бы не прикасалась Любовь Алексеевна Макарова, все начинает расцветать. Добродушная, отзывчивая, глубоко верующая, скромная, творческая. Она одарила, приодела, вдохновила почти всех жителей Пихтовки.

ДЕТСТВО
Любовь Алексеевна выросла в деревне Подгорная Воткинского района. Семьи у всех были большие, дружные, мало у кого трое детей. Всегда жили своим трудом, чтобы всех прокормить и выпустить в мир.

— Я каждый раз с благодарностью вспоминаю свою молодость, родительскую заботу и любовь. Нас у папы с мамой было шестеро: я, три старших брата и две младших сестры. Папа, Алексей Михайлович, с десяти лет в кузнице работал. Роста не хватало — себе подставочку подставлял. С детства сразу во взрослую жизнь шагнул. Не было у него переходного возраста. Никогда не знал, что значит отдых. Все поля обрабатывались «Киварским» совхозом, где и проработал шофером. Когда он перешел в совхоз «Пихтовка», в его трудовую внесли всего вторую запись… Я папин голос теперь в Саше слышу — передалось сыну.

Мама, Александра Артемьевна, тоже трудовую жизнь начала очень рано. Ей, такой юной, приходилось боронить и пахать на лошадях… Позже стала дояркой.

С нами еще жила бабушка Прасковья. Она нас многому научила, многое дала. Родители постоянно были на работе. Бабушка нас и воспитала. Она мне позволяла перекладывать «тряпочки» в ее сундуке. Рассказывала про народный костюм, как его создавали… Она, наверное, и привила мне тягу к шитью. Я помню, как еще в детстве рисовала, резала и создавала куклам одеяния. Бабушка потом не раз говорила про меня: «Заберется на печку, читает, рисует, режет — тепло, никто не мешает, а свет экономили, так зрение и посадила». Очень хотелось шить. Мама мне доверяла новые отрезы тканей, и я сотворяла обновки младшим сестрам, а потом и себе, и тетушкам…

Мы с братьями и сестрами помогали родителям, работали на зерне, на сенокосе. Никто голоса не повышал. Всегда друг за дружку держались. Дети сейчас не знают, что такое коса и серп. А мне часто вспоминается коллективная работа. Нравилась дружная атмосфера. После 8 класса летом я уже телятницей трудилась. Мне доверили большую группу телят. Старшие учили, как кормить, как ухаживать. За месяц заработала 80 рублей. Была такой счастливой! Себя приодела к школе. Телята как дети. Я их обожала. Да и в своем хлеву коров, свиней держали. Семья большая — ее надо прокормить. Жили как могли. Как все. Телевизор смотреть прибегали в клуб — только там он и был на всю округу. Помню, всей деревней смотрели полет Юрия Гагарина в Космос. Поражались, как это возможно. Сейчас уже ничем никого не удивить.

Любовь Алексеевна Макарова с благодарностью вспоминает молодость.

СЕМЬЯ
Любовь Алексеевна хотела стать художником или учителем рисования. Любила рисовать. Ее отец хорошо рисовал, писал без трафарета номера на машинах. Вот и у нее в генах где-то заложилось.

— После 8 класса по совету тетушки поступала в машиностроительный техникум города Воткинска, а как начались занятия, поняла, что это не мое. Детали, резка и обработка металла, духота завода… Я человек свободный, вольный, мне нужна природа, мне надо творить, впитывать красоту… Задыхаюсь, не могу. Вернулась в школу и была счастливейшим ребенком.

После окончания школы Люба поступала на худграф в УдГУ, но по конкурсу не прошла. Конкуренция была жесткой. Люди поступали после художественной школы, со студий. А в деревенской школе специалиста не было. Раз в художники не получилось, хотела шитьем заняться профессионально, но мать пожалела и не пустила, все твердила: «У тебя зрение плохое, даже не мечтай!»

— Устроилась в детский сад нянечкой. В школе узнали об этом и пригласили работать пионервожатой. Организовывала мероприятия. Еще мне дали уроки рисования, черчения, как и хотела. А потом получилось так, что я встретила своего единственного и неповторимого. Даже не ожидала, что могу так быстро влюбиться. Раз — и все поменялось. Сердце не спрашивает. Мы познакомились на свадьбе моей подруги. Юра был свидетелем, а я свидетельницей. Я даже не знала его. Потом говорят, что с Пихтовки. Рядом ходили, но не пересекались. Мы с ним 12 апреля познакомились, 24 апреля уже подали заявление на брак 14 июня. Юра боялся говорить своим родителям. Отец — директор совхоза, Евгений Геннадьевич Макаров. Я тоже его очень боялась. По натуре трусливая. Весь страх на лице и пропечатался. Пришла в школу, а завуч спрашивает: что с тобой? Мы на брак заявление подали, отвечаю. А ты его хорошо знаешь? Нет, я его вообще не знаю. Ну, ладно, у тебя еще есть время. Успокоили, думаю, меня. Ей я первой доверилась. Своим родителям позже открылась. А 28 апреля он повел меня знакомить со своими. Отца не предупредил — Юра боялся его. Евгений Геннадьевич был строгий, но очень добрый. Пришли. Встретил и как выстрелил: «А что ты мне не говорил? Кто я тебе?» Потом добавил: «Мать, накрывай на стол, будем знакомиться!» Напряжение спало. И ведет себя так, как будто тебя давно знает. Боялась его взгляда: словно видит насквозь. Мне всегда казалось, что он просвечивает душу человека, какими мыслями и чаяниями живет.

РАБОТА
Семейная жизнь расставила все по своим местам. Любовь Алексеевна поступила в педучилище осваивать профессию воспитателя. С первым ребенком начала, а с последним закончила. Какое-то время работала воспитателем, потом ее назначили заведующей.

— Ты и завхоз, ты и сторож, ты и воспитатель — живешь всем. За всех и все отвечаешь. Садик новый. Надо его оборудовать, обустраивать, доставать все необходимое, решать текущие проблемы. К Евгению Геннадьевичу приходилось обращаться, но у него приоритетов не было, говорил: будет возможность, я приглашу. Уходишь, бывало, с поникшей головой, а через некоторое время звонок: к директору. Если Евгений Геннадьевич сказал, то не забудет!
Садик был на 90 мест, а детей — 98. Даже картошку чистить, готовить приходилось помогать, чтоб успевали всех во время накормить. Воспитателей хватало. Схемы корабликов, машинок сама чертила, по этим чертежам вырезали пиломатериал и мастерили. Украшали веранды. Мне нравилось. Случались и аварии. Однажды под новый год только елки отвели, детей на каникулы отправили, трубу прорвало. Открываешь дверь, а там пареж стоит…

Любовь Макарова в детском саду отработала 10 лет. Затем ее назначили освобожденным председателем профсоюзного комитета при хозяйстве. Садик был совхозный, потому и до этого она состояла в профсоюзе, знала ситуацию. Но 90-ые годы оказались самыми сложными для рыбхоза, села, профсоюза. В хозяйстве не на шутку и не на один день забушевала забастовка. Бастующие требовали свои земельные, имущественные, прудовые паи.

— Хотели взять пруды себе, как паи. Придут, усадятся в конторе, а работа стоит. Со всеми приходилось беседовать. Тяжелее всего найти нужные слова. Стояли на своем. Директору Владимиру Павловичу Рафаилову досталось еще больше. Проводили собрания бесконечные. Это в течение двух лет. Тяжбы судебные источили всех. Кто-то взял паи, стали фермерами. Но не отдали пруды — это же хлеб, о других ведь людях тоже надо думать. Рыбное хозяйство без прудов могло кануть в лето. Заботились сохранить и другие отрасли. Рыбоводство, механизация, полеводство, животноводство — все цепочки производства взаимосвязаны. Никак нельзя было допустить развала. Можно было хозяйство легко раздробить. А мы сохранили. Судебные разбирательства, арбитражные суды, изучение законов, обсуждение с людьми… Многое легло на плечи администрации. Потом Георгий Степанович пришел, взял хозяйство в свои руки. Постепенно все утихомирилось. Кто работал, тот остался, до сих пор трудятся во благо хозяйства.

Любовь Алексеевна тоже ушла. За два года судебные тяжбы вымотали и ее. Душа требовала творчества.

ТВОРЧЕСТВО
Ее молитвы были услышаны. Предложили Любовь Алексеевне в школе вести кружок по швейному делу. С ребятами модели рисовали, шили, учились образ создавать. Каждый год в деревне устраивали показ мод, с коллекциями участвовали в районных смотрах, занимали призовые места. А дети с удовольствием шили! Стежок за стежком Любовь Макарова объединила всех.

— Мы жили этой работой. Я не знаю, как все успевала. Держали скотину, огород, строили дом… Ребята подрастали, требовали внимания, помогали… Сама училась на курсах закройщика, почти в это же время дочь поступила в профессиональный лицей «Мода», и я продолжала учиться вместе с ней, перечитывала ее лекции, применяла на практике. Каждый год коллекции создавали, творческие проекты делали. Родители тоже помогали. Всех вовлекли в общее дело. И клубные работники подключались. Продумать и отшить коллекцию — одно дело, а вот правильно показать — это очень важно. Александра Анатольевна Дектерева, руководитель дефиле, показала, насколько хороши наши коллекции. Организовать, гармонично поставить — это тоже талант, а то бы лежали наши творческие изделия грузом.

Мы с Зоей Аркадьевной Баженовой рука об руку шли: она по вязанию кружок вела. Друг друга дополняли. Нам всегда чего-то не хватало. Всем новым интересовались, детям прививали красоту. И ребята сидели, кроптели, шовчики отрабатывали, сама кроить помогала. И мальчиков приходилось учить шитью, а им нужно было мужское ремесло осваивать, и меня расстраивало, что нет этого в школе.

Так получилось, что сестры Любови Алексеевны — учителя. Сама она тоже на работе жила и реализовалась, как педагог. И детям помогла найти себя, раскрыться в творчестве. До сих пор созданные сообща коллекции служат на концертах, выступлениях. Смогла увлечь не только детей, но и родителей в разных направлениях творчества. Любовь Алексеевна постоянно повышала свой творческий интерес, и каждый раз после освоения актуальных курсов в селе Пихтовка начиналась новая волна рукоделия: лоскутное шитье, создание народных костюмов, цветы и броши из фоамирана, топиарии, плетение из бумажной лозы, валяние и картины из шерсти, мыловарение, скрапбукинг…

Сейчас Любовь Макарова всю любовь и заботу всецело отдает детям и внукам. Детям тоже передалось ее творчество. Однажды сын Александр нарисовал ее портрет.

— Я благодарна Богу, что все для меня устроил. Мы воспитали троих детей: Александр и Геннадий трудятся в совхозе, дочь Анна в Ижевске, она — стилист-парикмахер. У нас шесть внуков – все мальчики.

В свободное время Любовь Алексеевна все шьет. Рукам покоя не дает — так отдыхает, рукодельничает и всю семью одевает. И на подарки у нее всегда есть добрая вещь. Не любит она у телевизора просто сидеть. Муж точно такой же. Он не из бумажных трубочек, а из ивовых веток вазы, корзины, короба плетет. Оба на одной волне. И всегда веет от них особой теплотой и добротой.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *