Катя

Хорошей медсестрой способна стать далеко не каждая – тут нужен особый характер. Кроме профессионализма и ответственности – чуткость и доброта. К Екатерине Корепановой каждое утро в 7 часов выстраивается целая очередь из 52-60 человек. Механизаторы, водители рыбхоза «Пихтовка» ждут ее разрешения на выезд. После предрейсового медосмотра Екатерина Владимировна бежит в амбулаторию сельского ФАПа – подлечивает в физиокабинете захворавших. Спешит и на ферму провести обследования среди животноводов, читать лекции. В свободное от суеты время занимается организационными вопросами, представляет и защищает интересы сотрудников – с 2021 года Екатерина Владимировна руководитель профкома хозяйства. Все ее любя называют Катей. А ведь совсем недавно ее жизнь прорастала за 2 тысячи километров от Пихтовки – в Казахстане.

– В 1954-1965 годах в Казахстан активно съезжались со всех регионов СССР, все вместе трудились над увеличением производства зерна путем введения в оборот обширных нераспаханных и залежных земель. В отдаленные и малообжитые места призывали и зазывали по радио-телевидению специалистов и рабочих всех отраслей. В результате освоения целины в Казахстан переехало на постоянное место жительства более 6 миллионов человек. Наша семья оказалась среди них. Моему папе было всего 3 года, когда его родители собрались и уехали поднимать целину. Он вырос и пошел по стопам родителей — устроился в совхоз. В 27 лет решил, что пора жениться. За супругой приехал в Удмуртию, в свои родные края, в деревню Восток Шарканского района. Раньше все по сватовству было. Повезли его в соседний Карашур знакомиться. Так и увез маму с собой. Мама рассказывала, что ревела очень сильно, скучала по своим. Но папа ее не отпустил. Сам он был трактористом, а мама разнорабочей в колхозе. Мы, дети, все пятеро родились в Казахстане.

— Местные не притесняли ли приезжих?
— Сначала все были охвачены единым духом патриотизма. Это была задача государственной важности — накормить страну. Работавших на целине стимулировали материально, поддерживали льготами, премиями, надбавками за выслугу лет. Казахи были очень гостеприимны. Общались мы с ними на русском, свободно переходили и на их язык. Жизнь резко изменилась после распада СССР — началось массовое забрасывание пахотных земель. С работой и зарплатой стало туго. Деду с бабушкой разрешили пенсию оформить, и они вернулись в Удмуртию. А мы еще лет пять жили в селе Жамбобек Тенгизского района Карагандинской области. С каждым годом становилось все тяжелее. Закрылись русскоязычные школы. Мы были вынуждены переходить в казахские классы. Кто-то к нам хорошо относился, кто-то плохо. Конечно, мы, дети, не особо чувствовали негативного отношения на себе. Но с продуктами были проблемы. Качественный слой почвы был разрушен, урожая не хватало, что привело к недостатку мясных и молочных продуктов. В магазинах образовывались очереди. Продавцы себе, кумовьям продукты раздавали, а другим ничего не оставалось. Деньги были, а купить — нечего. Даже одежду купить не было возможности. В сложившейся ситуации все родственники постепенно выехали в Удмуртию, а мы не сразу смогли покинуть Казахстан. У нас было много скота. Долго его продавали. Дом был не наш, но мебель на себе не потащишь — оставили. Часть одежды в мешках перевезли.

— Во сколь лет вы оказались в Воткинском районе?
— Мне было 11 лет, когда мы приехали в Черновский лесоучасток. Мы знали Удмуртию не понаслышке. На каникулы приезжали к родственникам. Поэтому Черновский лесоучасток был для нас родным. Там и жили, там школу окончили. Лишь в 2001 году купили дом в Пихтовке. Долго выбирали, куда корни пустить. В Черновском работы особо не стало, и зарплату не платили. А в Пихтовке трактористы требовались. Приехали и ни разу не пожалели.
Между братьями договорились, что никогда не забудем казахский язык. Сначала еще меж собой разговаривали на казахском. А через 3 года стали замечать, что слова не находим. Сбылись слова папы, он как-то сказал: быстро забудется. Мы сами удивились. Но воспоминания остались навсегда.

— Екатерина, почему вы выбрали в медицину?
— Всегда хотела быть медицинской сестрой. В детстве часто спрашивали, кем стану, а я отвечала: врачом, маму с папой буду лечить. Спасибо родителям — во всех начинаниях меня поддерживали. Благодаря им поступила в Воткинское медучилище. Кроме того, выучилась на массажиста. Папа всегда говорил: только не бросай учебу. Многие сокурсники ворчали, что не мое это и после года обучения уходили. А мне нравилось учиться. С удовольствием проходила практику. Думала, что буду работать в инфекционном отделении Воткинской ЦРБ. Практику там проходила, руку набила. Научилась вены для капельницы находить у тех, у кого и вены-то совсем хрупкие и не видны. Первое время руки дрожали. Уверенность приходит с опытом. Всегда бы так. Но однажды поросенок заболел. Муж говорит: ставь укол. Человеку поставлю, а скотине не могу — руки трясутся. Еле поставила, будто в первый раз.

— С выбором места работы сразу определились? Знали, что в Пихтовку вернетесь?
— Присматривалась. И в Селычку Якшур-Бодьинского района съездила. В санаторий работать приглашали, но жить негде. Мама с акушеркой нашей Зайцевой Ириной Васильевной посюсюкались. Она проводила предрейсовые медосмотры в хозяйстве. У нее было много своей работы, часть предложила мне. Все вместе подошли к Георгию Степановичу Крылову, директору рыбхоза, меня ему порекомендовали. Он меня и принял на должность медсестры. С тех пор и слежу за здоровьем сотрудников рыбхоза. После гаража и фермы в медпункт иду, процедуры в физиокабинете провожу. В ФАПе у нас коллектив дружный. Сейчас новое здание строится, современным оборудованием обеспечат, еще лучше заработаем.

— Приходится быть строгой?
— В меру. Без этого никак. Когда пытаешься вылечить человека, облегчить его боли, а он все делает вопреки, как быть спокойной? Беспокоишься за них. Некоторые механизаторы во время предрейсового медосмотра раньше просили путевые листы подписать, когда им и за руль-то садиться не желательно. Меня бесполезно об этом просить. Да, у кого давление высокое, прошу посидеть, снова измеряю, а если все показатели в норме, допускаю к транспортному средству. В день во время посевных и уборочных работ и по 52-60 человек обслуживаю. В гараже тяжелее, чем в медпункте. Всем надо быстро – торопятся выехать в поле. Но быстро — никак, надо все данные в журнал занести. Уже по взгляду понимаешь, готов человек работать или нет. Те, кто виноват или болен, они и в глаза смотреть стыдятся, даже за путевым листом не заходят.

— С годами больных меньше становится или наоборот?
— Многие про свои болячки в Интернете читают. Есть и платные клиники – консультируются. Люди грамотнее стали, могут сами себе помощь оказать. И мы стараемся больше разъяснительную беседу проводить, объяснять, как действовать в той или иной ситуации. Но по ночам на вызова уже меньше бегаем. Да и с 7 вечера «скорая» обслуживает. Все это сказывается на посещении больных. А так мы обслуживаем порядка 700 человек.

— Еще и успеваете заниматься вопросами профсоюзной организации хозяйства…
— Я такой не публичный человек — домашний. Вышла из зоны комфорта, когда меня выбрали руководителем профкома. Знала, на что иду. Знала, что и мероприятия надо будет проводить, разъяснительную работу среди членов профсоюза вести, поддерживать со всеми связь… Доярки, трактористы, строители входят в профсоюз. А они постоянно все в работе. И общий досуг сложно организовать особенно в летний период. Некоторые спрашивают: что в этом профсоюзе делать? У нас в рыбхозе все возможные социальные выплаты уже предусмотрены, подарки в хозяйстве дарят, премии к праздникам выплачивают, путевки на лечение и отдых выдают. Ни в одном другом хозяйстве такого нет. Может, поэтому тяжелее стало в рядах профсоюза сотрудников удерживать. Сегодня 60 человек в составе организации. Буду вовлекать и других. Это даст возможность членам профсоюза получить бесплатную юридическую помощь, частично оплатить лечение в санатории. Будем сообща разрабатывать новые меры поддержки работников хозяйства.

— Ни разу не было желания уехать в город?
— В одно время звала мужа в город, но он сказал: никуда из Пихтовки не уедем, строиться будем. Ему нравится в хозяйстве. Андрей — тракторист. Мы с ним познакомились, когда я на последнем курсе училась. Он с моими братьями дружил. Так и присмотрелись друг к другу.
Скучать в деревне не приходится. Содержим скотину. Дети помогают. У нас три дочери. После рождения второй дочери долго не решались на третьего ребенка, но надумали. Дед каждый день ждет их, у ворот после школы встречает – дорога мимо его дома проходит. В свободное от работы время вяжу, цветами занимаюсь. Нравится мне в Пихтовке. С годами привыкаешь к своей земле, прорастаешь к ней корнями и уже никуда не тянет.